Тревога… Кто может похвастаться тем, что избежал ее вне зависимости от нашего возраста, социального статуса, места жительства? У всех нас есть такой опыт.
С точки зрения филогенетики, тревога - наше наследие, которое касается выживания. Но ее вариативность также связана с индивидуальными особенностями каждого из нас. Тревожное расстройство, фобия, тревожность, тревога, социальная тревожность…Какие формы может принимать тревога? В чём её источник? Можем ли мы сказать, что у тревоги есть определённая функция – она может чему-то служить? Как может быть лечить чувство тревоги?
Рассмотрение тревоги как независимой клинической формы началось в последние трети XIX века. Сначала тревогу рассматривали как кардиологическое функциональное расстройство. Это интересно, потому что есть пациенты с паническими атаками, которые говорят, что у них есть страх сердечного приступа. Да, сердечно-сосудистая система действительно проявляется во время тревоги. Может быть тахикардия, боли в груди, потение, дрожь, бледность. Обязательно нужно проверить, нет ли каких-то физиологических причин тревоги. Приступ тревоги может быть началом инфаркта.
В целом, как в психиатрическом, философском или психоаналитическом поле тревога, тревожность — это универсальное эмоциональное и физическое состояние. Мы можем чувствовать тревогу перед экзаменом, перед свиданием, перед каким-то вызовом в жизни. Иногда чувствуем тревогу после неудачи, потери и т.п. Мы можем лично переживать тревогу, будучи частью общества, коллектива. Это одно из чувств, если можно назвать это чувством, ощущением, которое является наиболее распространённым. И оно граничит со страхом, стрессом. Мы говорим, что есть страх, когда есть объект, которого мы боимся. Страх есть и у животных. Это филогенетическое ощущение, связанное с опасностью. И это не только внешняя опасность. Мы можем бояться самих себя, своих мыслей, желаний, точно так же, как бояться внешней опасности. А когда мы тревожимся, нет этого чего-то или кого-то определенного. Тревога свойственна скорее человеческому виду.
Есть две теории тревоги. Первая рассматривает тревогу как в первую очередь разрядку, как ответ на ту или иную фрустрацию. Мы отказываемся от какого-либо своего желания вследствие какой-то внешней или внутренней причины. Когда мы тревожимся или, когда мы видим, что кто-то встревожен, есть какая-то разрядка на мышечном уровне. Это может быть дрожь, или, например, быстрая ходьба, или какая-то мысль, которая постоянно возвращается и т.п.
Вторая теория говорит о тревоге как о сигнале опасности, как предостережение о том, что мы входим в какую-то беспокоящую, опасную зону, и что нужно запустить свои защитные механизмы.
Эти две теории не противоречат друг другу, потому что если вот этот предупреждающий сигнал не приводит к запуску наших защитных механизмов, то тревога захватывает нас, и это в итоге приводит к разрядке. Итак, можно рассматривать тревогу как тревогу-разрядку и тревогу-сигнал.
Действительно есть такая захватывающая тревога-разрядка - то, что в клинике мы описываем как приступ тревоги, и с 1980-х годов это называется панической атакой.
А есть клиника тревожности, которую мы называем латентной тревожностью, ту, которую вы назвали тревожным фоном. То есть эти люди постоянно испытывают тревожность.
Эти два состояния по крайней мере с точки зрения психиатрии и клинических наблюдений не обязательно связаны между собой. То есть не потому, что вы тревожный человек, у вас однажды может случиться паническая атака. И наоборот, есть люди, которые переживают приступы тревоги, панические атаки, хотя по своей природе они не тревожны.
Её польза уже видна, когда мы говорим о ней как о сигнале предупреждения, который запускает определённое количество психических операций, которые позволяют нам предугадать, каким будет результат. Всё-таки это лучше, чем если бы ничего не запускалось и был бы риск полного паралича, так скажем. Возможно, эти операции будут полностью успешными или частично успешными, но это уже другой вопрос.
Помимо этого, психоаналитики нередко замечают, что люди могут “инвестировать” свою тревожность в форме перфекционизма. Например, постоянно увеличивать доходность своей работы, производительность труда и т.д. Это создаёт у них ощущение самоудовлетворения, уважения. Это всё-таки тоже важно. Поэтому с психической точки зрения это тоже может быть полезно.
С точки зрения филогенетики, тревога - наше наследие, которое касается выживания. Но ее вариативность также связана с индивидуальными особенностями каждого из нас. Тревожное расстройство, фобия, тревожность, тревога, социальная тревожность…Какие формы может принимать тревога? В чём её источник? Можем ли мы сказать, что у тревоги есть определённая функция – она может чему-то служить? Как может быть лечить чувство тревоги?
- Тревога, тревожность что это?
Рассмотрение тревоги как независимой клинической формы началось в последние трети XIX века. Сначала тревогу рассматривали как кардиологическое функциональное расстройство. Это интересно, потому что есть пациенты с паническими атаками, которые говорят, что у них есть страх сердечного приступа. Да, сердечно-сосудистая система действительно проявляется во время тревоги. Может быть тахикардия, боли в груди, потение, дрожь, бледность. Обязательно нужно проверить, нет ли каких-то физиологических причин тревоги. Приступ тревоги может быть началом инфаркта.
В целом, как в психиатрическом, философском или психоаналитическом поле тревога, тревожность — это универсальное эмоциональное и физическое состояние. Мы можем чувствовать тревогу перед экзаменом, перед свиданием, перед каким-то вызовом в жизни. Иногда чувствуем тревогу после неудачи, потери и т.п. Мы можем лично переживать тревогу, будучи частью общества, коллектива. Это одно из чувств, если можно назвать это чувством, ощущением, которое является наиболее распространённым. И оно граничит со страхом, стрессом. Мы говорим, что есть страх, когда есть объект, которого мы боимся. Страх есть и у животных. Это филогенетическое ощущение, связанное с опасностью. И это не только внешняя опасность. Мы можем бояться самих себя, своих мыслей, желаний, точно так же, как бояться внешней опасности. А когда мы тревожимся, нет этого чего-то или кого-то определенного. Тревога свойственна скорее человеческому виду.
Есть две теории тревоги. Первая рассматривает тревогу как в первую очередь разрядку, как ответ на ту или иную фрустрацию. Мы отказываемся от какого-либо своего желания вследствие какой-то внешней или внутренней причины. Когда мы тревожимся или, когда мы видим, что кто-то встревожен, есть какая-то разрядка на мышечном уровне. Это может быть дрожь, или, например, быстрая ходьба, или какая-то мысль, которая постоянно возвращается и т.п.
Вторая теория говорит о тревоге как о сигнале опасности, как предостережение о том, что мы входим в какую-то беспокоящую, опасную зону, и что нужно запустить свои защитные механизмы.
Эти две теории не противоречат друг другу, потому что если вот этот предупреждающий сигнал не приводит к запуску наших защитных механизмов, то тревога захватывает нас, и это в итоге приводит к разрядке. Итак, можно рассматривать тревогу как тревогу-разрядку и тревогу-сигнал.
- Есть же приступ тревоги и постоянное ощущение тревоги, такой постоянный тревожный фон?
Действительно есть такая захватывающая тревога-разрядка - то, что в клинике мы описываем как приступ тревоги, и с 1980-х годов это называется панической атакой.
А есть клиника тревожности, которую мы называем латентной тревожностью, ту, которую вы назвали тревожным фоном. То есть эти люди постоянно испытывают тревожность.
Эти два состояния по крайней мере с точки зрения психиатрии и клинических наблюдений не обязательно связаны между собой. То есть не потому, что вы тревожный человек, у вас однажды может случиться паническая атака. И наоборот, есть люди, которые переживают приступы тревоги, панические атаки, хотя по своей природе они не тревожны.
- Можем ли мы задаться вопросом о полезности тревоги? Для чего она нужна?
Её польза уже видна, когда мы говорим о ней как о сигнале предупреждения, который запускает определённое количество психических операций, которые позволяют нам предугадать, каким будет результат. Всё-таки это лучше, чем если бы ничего не запускалось и был бы риск полного паралича, так скажем. Возможно, эти операции будут полностью успешными или частично успешными, но это уже другой вопрос.
Помимо этого, психоаналитики нередко замечают, что люди могут “инвестировать” свою тревожность в форме перфекционизма. Например, постоянно увеличивать доходность своей работы, производительность труда и т.д. Это создаёт у них ощущение самоудовлетворения, уважения. Это всё-таки тоже важно. Поэтому с психической точки зрения это тоже может быть полезно.
- Что вы можете сказать о тревожно-депрессивном синдроме?
Это действительно очень распространённый синдром. Депрессивный элемент обычно мы связываем с ситуациями потери, тревожный - со страхом что-то потерять. Например, человек находится в сложной профессиональной ситуации (есть слухи, что, может быть, компанию закроют, будут увольнения и т.д.), он не уверен, что это произойдет, или что он сможет найти другую работу. Если этот человек находится в таком состоянии, которое мы можем описать как тревожно-депрессивное, то действительно здесь объединяется тревожность о том, что можно что-то потерять, и сам факт потери, потому что, видимо, он потеряет это.
- Можно ли выделить какие-либо формы тревоги?
Можно сказать, что есть тревога обладания, тревога утраты и тревога бытия.
Мы говорим о тревоге обладания чем-то, когда есть ряд сил в нас, которые как бы испытывают страх при мысли о возможном успехе, о том, что мы можем чем-то обладать, что-то приобрести. Например, Вы хорошо знаете тему, но экзамен завалили, хотя вы этого не хотели. Можно подумать о том, что что-то такое внутри вас решило, что вы провалите экзамен и не добьётесь успеха. Есть какие-то бессознательные, неизвестные причины. Сейчас иногда у людей есть оптимистическая иллюзия о том, что то, что они хотят, они хотят очень сильно. Бывает сложно представить, что существуют какие-то силы внутри нас, которые могут хотеть обратного. Есть какая-то тревога, связанная с успехом. И это нужно искать в своих личных историях, в мыслях и идеях, которые связаны, в самом деле, с запретом к доступу к желаемому. И мы это часто видим. Есть много опубликованных работ, которые посвящены этой тревоге обладания. Или, например, почему-то, на свидании человек хочет найти способ, чтобы всё провалить, испортить всё, чего он добился с большим трудом.
Есть тревоги бытия, которые не имеют ничего общего с желанием обладания, а связаны именно с бытием. То есть, если в каких-то условиях я теряю сам себя, я просто разрываюсь на кусочки, я больше не знаю, кто я. Эта тревога может коснуться каждого, потому что мы можем оказываться в травматических ситуациях и не контролировать нашу жизнь. Это шок, то, к чему мы не были готовы.
Третий вид тревоги — это тревога утраты. Эта тревога связана с тем, что у нас больше не будет того, что нам было предложено или то, чего мы добились. Есть много людей, которые проживают тревогу быть покинутым. Есть кто-то близкий, важный, иначе не было бы риска того, что они будут покинуты. Эта тревога показывает, что нет уверенности в том, что человек обладает кем-то в должной степени, человек чувствует, что ему уделяется недостаточно времени, внимания.
- А как насчет фобий?
Как только есть фобия, нет тревоги. Преимущество фобии в том, что вы можете избежать то, чего вы боитесь, и, соответственно, избежать тревоги. Но недостаток ее в том, что не все фобии сохраняют за вами свободу. То есть лучше, конечно, бояться динозавров, чем метро, потому что сейчас вы редко встречаете динозавров, а вот без метро сложно будет перемещаться. Всё-таки фобии обычно касаются тех, с кем мы встречаемся. Собаки, пауки, змеи и так далее…Когда вы находитесь в контакте с объектом фобии, то, что вы испытываете, — это обычная паническая атака.
- Есть такое понятие как экзистенциальная тревога. Что это такое?
С того момента, когда человек развил способность воспринимать себя как бы извне и задавать себе вопросы о смысле своего существования, о своём происхождении, о своей судьбе, были созданы условия, чтобы возникла экзистенциальная тревога. Можно на это посмотреть и с другой стороны - со стороны свободы. В целом, чем больше у нас свободы, тем больше тревоги. Потому что тревога связана с возможностью что-то делать или не делать, что-то говорить или не говорить, идти куда-то или не идти куда-то и т.д. Чем больше наше существование регулируется какими-то правилами, законами или чем-то другим, тем меньше у вас тревоги. Но тревога — это неотъемлемая часть свободы.
- Можем ли поговорить о медикаментах, которые могли бы помочь?
Есть очень важный момент - нужно проводить различие между тревогой в форме приступов, то есть паническими атаками, и тревогой более длительной, которая свойственна тревожным личностям. Если мы говорим о лекарствах, эти два состояния лечат по-разному. Антидепрессанты воздействуют на постепенное устранение приступов тревоги, панических атак. А если мы говорим о более длительной, скорее хронической, тревожности, в этом случае используют транквилизаторы. Следует отметить, что вне зависимости от того, какое лекарство мы используем, не бывает лекарств без побочных эффектов. Также следует понимать, что медикаментозное лечение может быть эффективным только вместе с психотерапией, где могут быть найдены и проработаны истоки тревоги.
- А что касается людей, которые говорят, что никогда не чувствовали тревоги и у них никогда не было приступа тревоги?
Мне кажется, что такие высказывания — это скорее защитный механизм. Мы можем подавлять наши тревожные чувства, но так как тело и психика взаимосвязаны, тело возьмет удар на себя – вместо психических проявлений - тревоги, появятся соматические проявления, болезнь. Целая ветвь психоанализа, психосоматика, занимается этими вопросами. Почему человек заставляет тревогу молчать, а не пытается с ней справиться психически? Причину психосоматики видят в том, что у такого человека достаточно слабая способность к психической проработке – ему сложно работать со своими эмоциями, сложно облечь их в слова.
- Можно ли говорить, что сейчас молодые люди чаще испытывает тревогу?
Тревоги нет, если у вас нет выбора. Тревога — это ребёнок свободы. Если мы считаем, что молодёжь сейчас имеет больше свобод и больше выбора, то у них, соответственно, будет чаще возникать тревога. Еще недавно мы жили в обществе, в котором было больше ограничений. Наша жизнь больше регулировалась, это касается многих вопросов - и жизни пары, и сексуальной жизни, например, и т.д. Это касается и госорганов и т.д., они были более репрессивными. Сейчас мы можем получать больше удовольствия от существования, но при этом приобретаем большую тревогу.
- Как различать здоровую и патологическую тревогу?
Мы можем лишь говорить, что использование тревоги может быть для нас полезным, а ее отсутствие опасным. Конечно, нам необходима тревога, например, в каких-то чрезвычайных ситуациях в жизни, или потому что она потенциально может быть использована на пользу - ее можно проработать, разобраться со своими внутренними конфликтами, и двигаться дальше в направлении более гармоничной, счастливой жизни.
