Судьба:
Воля Богов, предопределяющая всё, что происходит в жизни (мифология).
Ход жизненных событий, не зависящих от воли человека (соврем. словари).
Известный французский психоаналитик Р. Руссийон напоминает, что задача человека, который является заложником собственных влечений (бессознательных импульсов), стать активным участником своей жизни, благодаря осмыслению того, что с ним происходит. Мышление позволяет выйти из замкнутого круга травмирующих повторений – преодолеть рок судьбы.
В чем причина того, что человек становится заложником судьбы?
Мы всегда должны рассматривать человека как психосоматическую единицу. Речь идет о различных регистрах описания одной и той же целостности, а не о независимых состояниях, лишенных связи друг с другом. Каждый человек имеет в своем распоряжении несколько регистров функционирования – соматический, поведенческий и психический. Он может использовать их по-разному в тот или иной период своей жизни. И если человек использует их, то делает это для решения фундаментальной проблемы, которая красной нитью проходит через все его существование, определяет его и формирует в худшем случае его судьбу, в лучшем – предназначение. В совокупности базовая проблема и используемые для ее решения способы составляют ядро личности человека, которое затрагивает не только его психическое функционирование, но и всю психосому в специфичных для него формах.
Важно понимать, что цель терапии, как и признак успешной жизни – найти личный способ решения этой проблемы, а то и превратить ее в источник развития, творчества. Одним словом, превратить судьбу в предназначение. Ведь этот вопрос, лежащий в основе каждого из нас, и есть то, что придает смысл нашему бытию в мире, что сообщает ему глубину или напротив делает его бесполезным.
Можно выделить некоторые фигуры судеб (навязчивого повторения того или иного сценария).
Другая судьба - стремление убежать от неживого, пустого объекта. Здесь ситуация ранней нехватки матери, которая превосходит способности ребенка справляться с наплывом возбуждений, как внутренних, обусловленных его внутренними импульсами (влечениями), так и стимулами внешнего мира. В целом это приводит к состоянию непереносимой тревоги, которая затрагивает всю его психосому в целом. Один из способов спасения для ребенка тогда – бегство в безудержную гиперактивность без возможности отдыха. В жизни у таких людей не существует выбора как такового (например, быть активным или отдыхать), присутствует только одна вынужденная необходимость: быть активным, чтобы не обрушиться*. Это то, что Д. Винникотт называет бегством в здоровье. Даже если у таких людей вполне насыщенная жизнь, тем не менее необходимость убежать от обрушения в активную деятельность продолжает доминировать в их жизни. Если же этот путь блокируется или исчерпывается, возникает риск соматической декомпенсации: соматизация как бы занимает место обрушения, которое не смогло быть прожитым. То есть соматическое заболевание как некое конкретизация неотвратимой судьбы. Тело заявляет о себе, вновь занимая центральное место в качестве излюбленного способа выражения, причем в форме еще более недоступной и более угрожающей жизни.
* Обрушение. Можно привести аналогию с трехэтажным домом, у которого, если крыша не выдерживает нагрузку, она обрушивается на второй этаж. Если и у второго этажа перекрытия не выдерживают, то обрушается и он. Крыша – психический уровень совладания с переживанием, второй этаж – поведенческий и первый – соматизация.
И последняя судьба, на которой остановлюсь в нескольких словах - чрезвычайно сильное отцовского имаго, которое при этом, очевидно, было инвестировано весьма амбивалентным образом (и любовь, и ненависть). Если отцовские инвестиции были столь интенсивны, то это было связано с защитой от фундаментального изъяна в отношениях с первичным материнским объектом, что возвращает в какой-то степени к предыдущему сценарию – к угрозе обрушения на поведенческий путь или даже соматический.
Требуется немало времени (в психотерапии это большая работа), чтобы человек смог прийти к пониманию своего обрушения в раннем детстве, построить доступную мышлению форму сценариев, которые были созданы для общения со своими первичными объектами. Другими словами - придать психическую форму своему непсихическому пути функционирования (поведенческому или соматическому) – суметь превратить свою фундаментальную проблему в движущую силу своей жизни, так чтобы она более не несла смертельной опасности, чтобы перестать быть пленником неотвратимой судьбы и смочь жить как живой человек, ответственный за свое предназначение.
